Усадебный комплекс расположен в восточной зоне современного поселка Дубровицы у слияния рек Десны и Пахры, в шести километрах от станции Подольск.
О селе Дубровицы в писцовых книгах 1627–1628 годов было отмечено: «В Молоцком стану за боярином Иваном Васильевичем Морозовым старинная вотчина село Дубровицы на реке Пахре, усть речки Десны».
При Морозовых были построены деревянная церковь во имя Ильи Пророка и усадебный дом.
В 1688 году Дубровицы приобретает Борис Алексеевич Голицын (1641–1714 гг.), сподвижник и воспитатель молодого Петра I.
22 июля 1690 года на месте деревянной церкви (она была разобрана и перенесена в деревню Лемешово) заложен новый храм. Церковь строили из белого камня иностранные мастера «числом около ста», а также русские мастера. Храм выполнен с редким художественным мастерством в стиле барокко.
Особенности архитектурного убранства церкви диктовали иностранцы, что сказалось на обилии скульптуры, редко встречающейся в русском храмовом зодчестве.
При внуке Б. А. Голицына Сергее Алексеевиче в 1750–1753 годах построены усадебный дом, конный двор, четыре флигеля, хозяйственные постройки.
В 1781 году у задолжавшего крупную сумму поручика Сергея Голицына усадьбу купил Григорий Александрович Потемкин (1739–1791 гг.). Но вскоре это имение захотела приобрести сама Екатерина II, побывавшая в Дубровицах на обратном пути из Крыма 23 июня 1787 года. Не для себя приметила Екатерина II Дубровицы. Среди сопровождавших ее лиц был новый фаворит, флигель-адъютант Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов (1758–1803 гг.), которого хотелось отличить особой милостью, даже за счет верного Потемкина.
С декабря 1788 года владельцем усадьбы становится Дмитриев-Мамонов. Свою службу он, как и большинство дворянских детей того времени, начал в гвардии и в скором времени стал адъютантом Потемкина, который и представил Александра императрице. Мамонов очаровал ее. Милости сыпались на него непрерывно. Он стал камергером, генерал-адъютантом, кавалером различных орденов и, наконец, графом Священной Римской империи.
Но благоденствие длилось недолго. Причиной разрыва с Екатериной послужила любовь фаворита к фрейлине императрицы княжне Дарье Федоровне Щербатовой (1762–1802 гг.), внучке знаменитого князя Александра Бековича-Черкасского. Она была моложе Екатерины на 33 года. Императрица в этой сложной ситуации вела себя достойно: сперва долго плакала, запершись ото всех, а потом, как видно, взяла себя в руки и закрепила за Мамоновым все свои дары. Затем устроила молодым пышную свадьбу, сама убирала невесту к венцу. Бракосочетание состоялось 1 июня 1789 года.
Вскоре супруги уехали в Москву, пообещав никогда не появляться при дворе. Их брак оказался неудачным. Граф вскоре вышел в отставку и безвыездно жил то в Москве, то в Дубровицах, посвятив себя воспитанию сына Матвея. Новый хозяин задумал и осуществил капитальную перестройку фасадов и интерьера главного дома в соответствии с новой модой на усадебное строительство.
Храм, занимавший ранее центральное положение, с XVIII века отступает на второй план, подчиняясь главному дому в композиционном и художественном отношении. Мода на барочное оформление уходит в прошлое. Новые дворцы строят уже в стиле классицизма. Перестроить дом полностью было трудно, поэтому решили только заменить внешнее оформление. Центральная часть здания с южной стороны была украшена шестиколонным портиком. К главному входу теперь вела широкая белокаменная лестница, перила которой и лоджии оформлены решеткой в стиле ампир. На высоких каменных тумбах установлены два мраморных льва. Неизвестным архитектором к торцам главного дома пристроены открытые (позже они были закрыты и остеклены) широкие террасы. Наиболее эффектной их частью стали торцовые белокаменные крыльца с циркульными лестницами.
У центрального входа во дворец разбили цветник и установили фонтан. Со стороны реки Десны здание получило основное украшение — террасу-полуротонду с десятью колоннами коринфского ордера.
В конце XVIII столетия в Дубровицах появилась еще одна композиционная ось: в западной части усадьбы разбили регулярный липовый парк, отделяющий дворцовую зону от комплекса служебных построек.
Значительные перестройки проведены также в интерьере дворца. Маленькие комнаты исчезли, вместо них появились анфилады больших комнат, ведущих к центральному залу (площадь около 200 кв. м.), имеющему вытянутую форму. Чтобы придать вытянутому залу более овальный вид, его стены расписали от пола до потолка особым приемом — перспективной живописью пейзажно-архитектурного типа: повторяющиеся изображения многоплановой перспективы готических архитектурных мотивов (аркад, лоджий, декоративных композиций). Розовые тона глубокой перспективы переходят в коричневые, которыми окрашены колонны ближнего плана. На колоннах изображены повторяющиеся рисунки гербов, один из которых принадлежит роду графов Дмитриевых-Мамоновых. Роспись зала восстановлена в 1968–1970 годах.
Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов, единственный из фаворитов Екатерины II, сумел сохранить добрые отношения с цесаревичем Павлом и по восшествии последнего на престол, в день коронации 5 апреля 1797 года, получил графское достоинство Российской империи. Умер граф внезапно в 1803 году и похоронен в Донском монастыре в Москве.
Наследником Дубровиц становится сын Мамонова — Матвей (1790–1863 гг.), которому в ту пору было всего 13 лет. Воспитанием внука занимался дед, Матвей Васильевич. Вскоре молодой человек получил чин камер-юнкера, а еще некоторое время спустя при помощи дальнего родственника — поэта И. И. Дмитриева — двадцатилетний граф стал обер-прокурором одного из сенатских департаментов. Служба, впрочем, Матвея Александровича мало интересовала, и он начал заниматься историей.
С началом войны 1812 года граф вступил на военную службу, принимал участие в сражениях при Бородине, Тарутине, Малоярославце и, что самое главное, на свои средства сформировал полк, получивший официальное название «Московский казачий графа Дмитриева-Мамонова полк». В него записались добровольцами В. А. Жуковский, П. А. Вяземский и другие известные люди.
Во время Тарутинского маневра небольшой отряд наших войск переправился через Пахру и остановился в Дубровицах. Вот как об этом вспоминает генерал Николай Николаевич Муравьев (1794–1866 гг.): «В Дубровицах, в усадьбе графа Мамонова, в коей мы задержались с 3 по 6 сентября, управитель Алексей... охотно угощал проезжих офицеров завтраками. Нам повезло, и было время отлучиться, и мы вполне воспользовались его гостеприимством, где порядочно отдохнули, так как спали спокойно, хорошо обедали и ходили в баню, отчего больным ногам моим сделалось легче».
В Дубровицах побывали и французы. Небольшой отряд конницы Мюрата покинул Дубровицы 10 октября 1812 года, ограбив и спалив близлежащие деревни.
Хозяин же Дубровиц Матвей Александрович 21 декабря 1812 года был награжден золотой саблей «За храбрость», а в марте следующего года назначен шефом своего полка и произведен в генерал-майоры. В 1816 году он вышел в отставку, а с 1817 года окончательно поселился в Дубровицах. Здесь начинается «история» основанной Матвеем Александровичем тайной организации — «Ордена русских рыцарей». Граф сам писал ее устав — «Краткое наставление русским рыцарям» и консультировался по этому вопросу с М. Ф. Орловым и М. Н. Новиковым.
В документе, выработанном Орловым и Мамоновым, наряду с «упразднением рабства в России» предлагалось пожаловать «наследственным пэрам», то есть «русским рыцарям», крепости («фортеции»), поместья и земли.
Идея фортеции как резиденции «пэра» занимала Дмитриева-Мамонова не меньше, чем размышления об осуществлении демократических, республиканских преобразований. Она отразилась в развернувшемся в Дубровицах строительстве. По заказу Дмитриева-Мамонова вокруг его поместья, включая главный дом, регулярный парк, хозяйственные постройки и конный двор, была выстроена протяженная каменная ограда со средневековыми зубцами, придававшими усадьбе вид замка.
Выполнявший этот необычный заказ архитектор не установлен. Не исключено, что проект разработал сам граф, знавший фортификацию и хорошо разбиравшийся в чертежах. Стену, не представлявшую архитектурной ценности, окончательно разобрали в 1930-х годах.
Желание Мамонова окружить все ореолом тайны не могло не беспокоить правительство. Поводом для ареста послужило избиение графом камердинера, в котором он заподозрил агента, осведомляющего Московского генерал-губернатора князя Д. В. Голицына. В июле 1825 года связанного Мамонова доставили в Москву, где он оказал бурное сопротивление полиции. В сформированную по указанию Голицына медицинскую комиссию вошли четыре врача, которые должны были официально засвидетельствовать сумасшествие графа. Знаменитый московский медик Ф. П. Гааз, осмотрев «больного», отказался дать свое заключение о болезни графа. Однако Мамонова стали «лечить». Его лечение носило изуверский, принудительный характер. От него требовали повиновения властям. Наконец, после отказа графа в 1826 году присягнуть новому императору Николаю I он официально был объявлен сумасшедшим, и над ним установили опеку.
Через несколько лет Дмитриев-Мамонов смирился со своим положением. Почти четыре десятилетия, вплоть до своей кончины 11 июня 1863 года, граф жил в имении Васильевское на Воробьевых горах, которое москвичи назвали «Мамоновой дачей». Похоронен М. А. Дмитриев-Мамонов на территории Донского монастыря рядом с могилами отца, матери и деда.
В период нахождения графа под арестом в Москве была предпринята первая реставрация храма в Дубровицах (1848–1850 гг.), которую возглавил академик архитектуры Федор Федорович Рихтер (1808–1868 гг.). Архитектор получил классическое образование в Петербургской академии художеств, прошел хорошую школу у О. Монферрана на строительстве Исаакиевского собора.
После реставрации «... его (храм) нельзя уже узнать, — пишет в своей книге "Обновление храма Знамения Пресвятые Богородицы в селе Дубровицы Московского уезда" директор кремлевской Оружейной палаты А. Ф. Вельтман, — золотой крест и золотая корона купола снова ярко отражают свет дня и ночи; узорчатые стены ее, все наружные изваяния обточены, очищены резцом — нет уже ни следов времени, ни порчи — храм как будто совершенно новый, только что созданный в подражание древнему, без малейшего изменения».
Владельцем Дубровиц в 1864 году стал Сергей Михайлович Голицын.
С. М. Голицын приложил немало усилий, чтобы благоустроить любимые Дубровицы. Делалось это, прежде всего, в расчете на состоятельных дачников. Со стороны реки Десны и частично вокруг усадьбы по его распоряжению была разобрана каменная стена. На плане 1915 года на месте северо-восточного флигеля обозначен птичник. Сергей Михайлович покинул Дубровицы еще до революции 1917 года.
В 1919 году в Дубровицах был создан Музей дворянского быта, который просуществовал до 1927 года. Экспонаты музея (великолепная резная мебель, картины, скульптура, гобелены и другие ценности) вывезли в Москву, Серпухов, Царицыно. Усадьбу передали детскому дому.
В 1932 году здесь разместился сельскохозяйственный техникум, переведенный в Дубровицы из города Богородицка Тульской области. В техникуме преподавала младшая дочь Дмитрия Ивановича Менделеева, Мария Дмитриевна Кузьмина-Менделеева (1886–1952 гг.).
Территорию Дубровиц (по архивным данным на 20.08.1920 г.) занимал совхоз «Дубровицы», в котором усадьба размещалась на шести десятинах. Церковная земля имела полторы десятины и находилась вне усадьбы.
В 1961 году в Дубровицы был переведен из Москвы Всесоюзный (позже Всероссийский) научно-исследовательский институт животноводства (ВИЖ). Большая скученность научного оборудования, недосмотр или перегрузка электросети привели к пожару. Здание усадебного дома сгорело в ночь с 3 на 4 июня 1964 года.
Восстановительные работы, проведенные в 1966–1970 гг., вернули фасаду прежнее убранство. Отреставрировали вестибюль, сняв несколько пластов краски, вернули фресковые росписи Гербовому залу.
Администрация института все последующие годы бережно относилась к использованию усадебных построек. Церковь, которая до 1990 года находилась на балансе ВИЖа, охранялась, а в 1966–1990 гг. Министерство культуры СССР вело реставрационные работы, планируя использовать храм как музей культового зодчества.
Однако в октябре 1990 года церковь возвращена прихожанам.
С августа 2003 года на территории усадьбы начались «восстановительные» работы. В результате с южной стороны дворца уничтожен ландшафтный парк из более чем 80 реликтовых деревьев (упомянут в книге И. А. Дмитровского «Дубровицы — знатное село. Имение князя С. М. Голицына», 1908 г.). В парке росли многовековые липы и ели. Уничтожена историческая дорога, обозначенная на архивных документах 1915 г. и 1920 г. Вместо нее вырыт котлован глубиной более четырех метров, в результате чего многовековая липовая аллея «повисла» над обрывом.
