Наш театр начался не с идеи, а с талантливого курса Школы-студии МХАТ, который я выпустил в 1990 году. Ребята не разбежались, а стали вместе работать. Сначала без меня. Тогда я еще не помышлял о создании своего театра. Они что-то там репетировали в разных углах Москвы, я им помогал решать организационные проблемы, но для афиши им понадобилось мое имя. Пришлось посмотреть, что они там сотворили. Я провел одну репетицию, потом вторую, появились новые актерские лица, новые спектакли, и так далее… et cetera… et cetera…
Почти 10 лет мы прожили на Новом Арбате. Когда в 1996 году получили свое первое театральное помещение, да еще в самом центре Москвы, мы были по-настоящему счастливы. Праздновали победу — после трех лет скитаний по подвалам и ДК театр обрел свой дом. Потребовалось много усилий, чтобы вытравить из конференц-зала казенный дух, чтобы создать в нем атмосферу театра. Но изменить параметры сцены, предназначенной для заседаний, мы не могли, и все режиссеры и художники, которые начинали с нами работать, не скрывали своего ужаса. Те не менее, спектакли ставились, и среди них были много успешных. 19 марта 2002 года было принято Постановление Правительства Москвы о строительстве нового здания театра «Et cetera». В это было трудно поверить — будет построено новое здание, в котором удастся воплотить все свои представления об идеальном театре. Самому решать, какой должна быть сцена, каким зрительный зал, какие в нем должны стоять кресла. Выстраивать театральное пространство под свои художественные устремления.
После того, как было принято решение строить театр, началась работа с архитекторами. Сначала это были итальянские специалисты, но все, что они предлагали, мне не нравилось. Театр у них походил на какое-то казенное учреждение или шикарный супер-маркет. А я уверен, театральное здание — это не случайное помещение, оно не может быть безликим. Оно должно приковывать внимание, вызывать интерес и желание войти в него. Театр — это огромный, многообразный, многоликий мир, и, почему бы это многообразие не отразить в архитектуре театрального здания? Я убедил группу талантливых архитекторов смешать все стили. Они иронично выслушивали мои бредовые фантазии, но в чем-то я сумел сломать их ученый академизм.
В результате, мне кажется, то здание театра, которое возникло во Фроловом переулке, не может остаться незамеченным: взгляд невольно останавливается и на дворцовом портале, скопированном с дворца в Бурже, и на конструктивисткой башне, и на окнах театра, разных стилей и форм…
Все эти годы — мучительные, сложные, но и радостные — мы отдали своему театру с прекрасным названием Еt сеtera. Кстати о названии. До сих пор оно вызывает вопросы, не все могут его правильно выговорить, поставить верное ударение. Многие упорно продолжают называть наш театр Театром Калягина. Но я с таким же упорством настаиваю на том, что у театра есть имя — Еt cetera. Это имя, как и при рождении ребенка, долго и любовно подбиралось. Мы хотели, чтобы оно отражало суть наших устремлений, которые очень просты и очень сложны одновременно. Мы хотели, и я думаю, что-то у нас уже получилось, создать живой открытый театр, существующий вне каких-либо догматов, жестких идей, сформулированных театральных манифестов. Театр, вписанный в многоликий мировой театральный процесс, все время развивающийся и меняющийся. Театр, смело берущий из этого многообразия и бесшабашно отдающий. Театр, связанный с прошлым, но устремленный в будущее. Итак далее, и тому подобное, одним словом, — Еt cetera, когда нет отправной точки и не видно финальной, потому что театр — это всегда многоточие. Театр — это множество тайн, постигнуть их все не удастся никому. Но каждой своей постановкой мы открываем хоть одну, но маленькую тайну. «Репертуар — это сердце театра», — говорил Мейерхольд, и мы ищем свой репертуар. Мы не ставили себе специальной цели, но так случилось, что наш репертуар составлен почти сплошь из оригинальных названий. Наверное, это ни хорошо, ни плохо, что мы играем репертуар из малоидущих пьес, но это свойство нашего театра, и мы его попробуем сохранить. Мы в постоянном поиске своего театра, и мы открываем его через своих артистов, своих режиссеров, своих драматургов.
